Святой Иероним

25 сентября 2016 года:

30 сентября - память святого Иеронима Стридонского.

"Св. Иероним родился в Далмации около 340 г. Родители послали его учиться в Рим. Там он принял крещение от рук папы Либерия. Путешествовал в Галлию, а затем в Сирию, где вёл отшельническую жизнь, изучая Священное Писание и восточные языки. В Антиохии принял рукоположение в священники. В 382-384 гг. был секретарём и советником папы Дамаса. В 385 г. уехал в Вифлеем и там остался до самой смерти. Под его опекой основались в Вифлееме четыре монастыря. Св. Иероним перевёл Священное Писание на латинский язык. Его перевод был принят официальным текстом Западной Церкви. Также он написал комментарии ко многим книгам Священного Писания, боролся с современными ему ересями. Умер в 420 г. Почитается одним из четырёх величайших учителей Западной Церкви".

Лучший способ рассказать о святом, ничего о нем не сказав, - прочитать текст из Литургической тетрадки. Меня всегда поражало умение скрыть яркую, неповторимую, бесконечно привлекательную человеческую личность за энциклопедическим шаблоном: "родился в Далмации... принял рукоположение... перевел Священное Писание... умер..." И вдруг:  "Почитается одним из четырёх величайших учителей Западной Церкви".  Да с какой радости?

Мне хочется столько всего сказать о Иерониме, но скажу лишь о немногом.

Начну с великолепного, изумительного ответного псалма, предписанного для Мессы 30 октября (Пс 139 : 3, 7-10):

Это так по-иеронимовски, это так прекрасно выражает весь его беспокойный дух. А чисто биографически, стих псалма удивительно описывает первый монашеский период его жизни - пребывание в Халкидской пустыни. Неслучайно самый известный эпизод из нелегкой биографии Иеронима - его видение: душа будущего Учителя Церкви попадает на Божий суд, где на вопрос о вере он отвечает, что христианин. На что Судия возражает: "Ты не христианин, а последователь Цицерона". Первую половину жизни он никак не мог выбрать между мудростью земной (то бишь, языческой, утонченной, риторически безупречной) и шершавой мудростью Писания. А когда выбрал, его страстная ученость принесла невиданные плоды. (К слову "восточные языки", которые Иероним изучал в Сирии, это не китайский и санскрит, а древнееврейский и арамейский - то, что жизненно было ему необходимо для исследования Писания).

А еще приходит на память другой текст, на этот раз из гимна Iste Confessor:

Святой Иероним известен как автор перевода Библии на латинский язык. Это исторический миф. Латинские переводы существовали в Церкви задолго до Иеронима. Вначале, возможно, это были устные переводы греческих текстов Писания, которые читались во время богослужений (греческий из общепонятного "койне" быстро стал языком учености, и верные его не обязаны были понимать). Потом эти переводы стали записывать. Люди привыкали к определенному переводу, а число их в Западном мире было очень велико. Именно с этим "цветущим многообразием" - как это регулярно случается в истории Церкви - начал борьбу епископ Римский Дамасий. Иероним, в то время секретарь папы (кажется, именно Дамасий первый стал именоваться "папой"), сперва взялся за сличение Четвероевангелия, а потом и за книги Ветхого Завета. Он превосходно знал не только языки (само собой разумеется для всякого переводчика), но и всю доступную тогда околобиблейскую литературу: то, что сейчас мы называем апокрифами. Собственно Иерониму Церковь во многом и обязана отделением "канонического" от "второканонического" и "апокрифического". Поэтому Иероним не только святой покровитель переводчиков (Международный День переводчика отмечается как раз 30 сентября), но и основоположник библейской научной экзегетики, говоря простым языком - научной критики библейского текста.

Еще один миф - что Иероним проделал свой титанический труд в одиночку. Это физически невозможно даже при нынешней технике. В Риме вокруг ученого монаха сформировался круг единомышленников, точнее - единомышленниц. Образованные христианки из патрицианских родов выбрали его своим учителем и духовным наставником. Некоторые из них последовали за ним и в Иудею. Так уж сложилось в истории, что склонные к изучению Писания мужчины идут в священники. И единственной их аудиторией остаются женщины (которые туда уйти не могут). Иероним был суровый аскет, и нравственность его была безупречна, но без скандалов не обходилось. Именно внутри этого кружка и вырабатывался новый перевод Библии, которому предстояло стать официальным переводом латинской Церкви.

Охотно ли приняли иеронимов перевод? Представим себе, что из года в год, иногда с детства, мы слышим за литургией Сященное Писание. Мы цитируем его в разговорах, на него ссылаются в проповедях наши пастыри... И вдруг, как гром среди ясного неба: из Рима присылают некий текст, который там считают единственно правильным и единственно возможным для всей Церкви. Ситуация, хорошо знакомая католикам современности, но в IV веке к такому разговору не привыкли. А если к "новшествам" добавить еще и свойственную Иерониму неделикатность и несдержанность по отношению к научным оппонентам... Иеронимов новомодный перевод клеймили многие. Августин слал ему из Гиппона гневные письма. Но главным свидетельством того, как трудно и медленно приживалась Вульгата, стала литургия - последний момент, на котором мне хотелось бы остановиться.

Нередко, расписывая псалом для коммунио или оффертория, приходится констатировать различия между текстом антифона и версусов, взятых из Вульгаты. Как часто, переводя латинские тексты антифонов, вы видите, что они не совпадают ни с русским Синодальным переводом, ни с латинской Клементиной - наиболее распространенным в Сети вариантом иеронимова перевода. Многие восходящие к I тысячелетию тексты антифонов, литургических молитив, гимнов очевидно опираются не на Вульгату, а на какой-то иной, нам неизвестный текст. Наиболее вопиющий пример - первые строки гимна Gloria in excelsis Deo:

Gloria in excelsis Deo, et in terra pax hominibus bonae voluntatis.

А вот Вульгата:

Gloria in altissimis Deo, et in terra pax in hominibus bonae voluntatis.

Гимн очевидно имеет более древнее происхождение. Или, вот интроит IV воскресенья Великого поста (Ис 66 : 10, 11):

антифон	Вульгата Клементина
Lætare Ierusalem :	Lætamini cum Ierusalem
et convetum facite omnes qui diligitis eam:	et exsultate in ea, omnes qui diligitis eam ;
gaudete cum lætitia, qui in tristitia fuistis:	gaudete cum ea gaudio, universi qui lugetis super eam :
ut exsultetis, et satiemini ab uberibus consolationis vestræ.	ut sugatis et repleamini ab ubere consolationis ejus.

Таких примеров немало и в миссале, и в бревиарии. И текст антифона, и текст гимна - это более древние переводы, т. н. Itala, или Vetus Latina. Редакция Иеронима распространялась медленно и тяжело. И хотя к VII веку ее более или менее приняли, только Тридентский собор признал ее официальным переводом Церкви. Влияние же до-иеронимовых переводов на протяжении многих веков оставалось очень серьезным. Даже само название Vulgata ("Biblia vulgata", лат. всеобщая, или общеупотребимая Библия) перевод Иеронима получил только в XIII веке.

И тем не менее. Иероним, создатель единого свода латинской Библии, действительно, уже в Средние века считался одним из величайших Учителей Церкви. И, что интересно, довольно много таких изображений:

 

В кардинальской шляпе - это, конечно, Иероним. Святой в тиаре с голубем (символом Святого Духа) рядом с ним тоже вполне узнаваем. Это Григорий Великий. А вот еще:

 

 

 Или даже так:

Почему традиция объединяет этих Учителей Церкви, живших совсем в разное время и в разных условиях? Есть, над чем подумать, не правда ли?